Наши звери

 

Мне хочется рассказать о наших животных. Они появлялись у нас в разное время. Гриша любит братьев наших меньших, особенно собак. Хотя до Израиля своей собаки у него никогда не было.

Да и вообще в Киеве животные у нас появлялись спонтанно. Кроме кошек, главным «поставщиком» был Лёня. Сначала он нашёл во дворе стрижа с повреждённым крылом. Если бы Лёня его не подобрал, он бы наверняка послужил обедом для кошек. Поскольку мы не собирались оставлять птицу в доме навсегда, то и клетку ему не заводили. Стриж быстро поправлялся. И начал карабкаться вверх по занавескам к самому потолку. Так как высота потолков была 4 метра, ему было где тренироваться. Потом он попробовал летать – стрижи не взлетают с земли, им нужна высота. Когда научился летать, мы его выпустили.

Потом Лёня принёс в кроссовке летучую мышь. Кроссовок был Лёнин, просто больше некуда было её посадить. Понятно, что одна нога была босая. Мышку мы назвали Машкой и поселили на балконе. Наверное, она слишком рано проснулась, была сонная и сидела в цветочном ящике. Опять же, когда окончательно пришла в себя, улетела.

Потом Лёня попросил разрешения подержать у нас ужа - его друг нашёл, а мама друга не разрешает. Это уже было выше моих сил. Представить себе встречу с ужом в своём доме! Так что ужа Лёниному другу пришлось отвезти в лес. Для ужа, на мой взгляд, это было лучше. Обо мне и говорить не приходится.

В году 87-м Лёнина одноклассница попросила, чтобы на июнь мы взяли с собой на дачу пару зверьков, больше всего похожих на крыс. Они сидели в большой клетке и уход за ними был несложный. Кормить их надо было овсянкой. На месяц я согласилась. Но наступил июль, а хозяйка зверьков не появилась. А мы собирались уезжать на десять дней. Что делать? Наш дачный домик строился на ленточном фундаменте, то есть бетонное основание было только по периметру. А в центре была песчаная подушка. На веранде мы сделали небольшой и неглубокий погреб. Хотя глубина была около метра, в нём было прохладнее, чем сверху и некоторые продукты можно было хранить в нём. Вот туда мы и поселили крысок. Сделали кормушку и поилку, клетку открыли. Убежать они не могли, а воды и корма им должно было хватить. Крыскам там очень понравилось. В песке они прорыли ходы, сделали комнаты. И даже туалет у них был в отдельном помещении.  Так до сентября и дожили у нас.

Мама моя не любила домашних животных. Папа, навпртив, любил и настаивал, что ребёнку полезно расти вместе с питомцами. Так, когда мне было лет 5, мне купили аквариум. Он меня нисколько не занимал и через два года, при переезде на новую квартиру, с нами не переехал. В новом доме я потихоньку подкармливала дворовых кошечек, но домой не приводила. Так и выросла. И вышла замуж, и мы переехали с мужем и его родителями в старый дом на улице Артёма. Мы переезжали в результате обмена. До нас в квартире жило три человека и пять котов. Один из них (кот, не человек),  не пожелал переезжать, забрался на шкаф и просидел там всю ночь, но утром его все же увезли. Когда я мыла пол (паркетный, так что мыла его не часто), то запах котов чувствовался. Чувствовала его не только я – в первый год мы не подозревали, что в доме есть мыши. А когда грызуны осмелели, Гриша принёс сначала Бетси Тверскую. Мы её так назвали поскольку эта тощая уличная кошка необыкновенно напоминала Маю Плисецкую в роли Бетси Тверской. Она прожила с нами три дня. Но потом кошка оказалась половозрелым котом, который попытался пометить территорию и удрал. Потом некоторое время жил у нас Франтик. Не долго, я мало его помню. Он очень любил залезать на старую акацию, росшую во дворе, а потом боялся слезть. И моя чудесная свекровь стояла под деревом и уговаривала его «Франтик, ты же из интеллигентной семьи, незачем лазить по деревьям и давай уже, спускайся». Помогало.

Потом появился котёнок, и мы назвали его Мяусом. Он из квартиры не выходил, был вполне домашним и, тем не менее, воришка. Только зазеваешься, а Мяус уже что-то стащил. Через год мы собирались на дачу. Переезд с ребёнком на три месяца за город – это проект! С собой нужно было взять всё – посуду, постели, продукты, таз для стирки и ещё масса всего. В доме был полный бедлам. Я вынула из морозилки кусок мяса и накрыла миской.

-Мама, а что под миской – спросил мой двухлетний сынок

-Мясо, от Мяуса – так конспективно отвечала я, поскольку голова занята другим

- Ты зарезала Мяуса?! – ребёнку явно слишком много читали русские народные сказки.

 Мы все время решали, что делать с котом – брать с собой на дачу или оставить дома.

В конце концов я поняла, что складываться, отвечать на вопросы сына и стеречь продукты одновременно просто невозможно. И я заперла Мяуса на балконе, к которому он был вполне привычен. А потом его там не оказалось, и обратно он не вернулся. Обиделся и ушёл. Не вернулся и не нашёлся, сколько мы его ни звали.

Годы спустя в доме появился ещё один кот. Именно в доме, не у нас. Утром он выходил гулять, а когда возвращался, садился под соседской дверью и ждал. Проходившие мимо, звонили в дверь и кота впускали. Обычно он сидел на втором этаже, и я была уверена, что это кот Колесниковых. Оказалось, что не совсем. Он сам выбирал куда сегодня идти. И как-то раз решил перебраться к нам. Мы звали его Самовар, поскольку он чудесно громко урчал. Ему у нас понравилось, и теперь уже к нам звонили, чтобы мы впустили его. Самовар не только урчал. У него было много разных интонаций, и его легко было понять – он объяснялся вполне членораздельно. Этажи в доме были высокие, стены толстые и подоконники широкие. В парадном окна располагались между этажами. Подоконник находился на высоте больше двух метров. Как-то вечером Самовар явился, но в квартиру не зашёл, а настойчиво требовал следовать за ним. Оказалось, что в парадном на подоконнике сидит кошечка и боится спрыгнуть. Пришлось Грише взять стремянку и идти спасать кошку. Она оказалась красавица, редкой раскраски и очень грациозная. Очутившись на лестнице, тут же бросилась бегом вниз. На следующий день я видела парочку во дворе. А потом Самовар стал настойчиво звать её в гости. Мы несколько дней наблюдали это ухаживание. Каждый день ему удавалось довести даму сердца ещё чуть выше (мы жили на третьем этаже), но в конце она не решалась и удирала. И вот свершилось! Услышав знакомый мяв, я отворила дверь и в квартиру зашёл Самовар и его красавица. Как обычно, кот направился в кухню, к мисочке с едой. И кошечка с ним и стала есть без церемоний. И тут до Самовара дошла простая истина, что мисочка-то одна! Без долгих размышлений он надавал своей пассии оплеух и погнал её к двери. Она стремглав бросилась вон, а Самовар отправился ужинать. Любовь любовью, а голод не тётка.

Забирать кота с собой в Израиль не имело смысла – ему привольно жилось в нашем доме. Как мне писали, он тут же избрал себе главной квартиру этажом выше и без проблем счастливо дожил до вполне преклонного возраста.

В Израиле нам вначале было не до животных. Уличные кошки казались дикими и какими-то тощими. Однажды я выбрасывала в темноте мусор из ящика вылетел на меня кот. Я получила классический апперкот в подбородок и познала простую истину: оказывается, кот очень твёрдый! Особенно кот летящий. Синяк не сходил пару недель. По моим наблюдениям, наша алия одновременно увеличила популяцию уличных котов и улучшила породу бродячих Мурок. Иной раз таких красавиц можно увидеть, хоть на выставку.

И все же у нас появилась кошка и в Израиле, Мисси. Бывают люди с плохой кармой. Я лично близко знала двоих таких и уверена, что беды и несчастья, которые на них обрушивались, не были результатом их промахов или поступков. Судьба. Так и Мисси, к сожалению, была кошка с плохой кармой.

Красивого персидского котёнка приобрела молодая пара и назвала Мисси. Когда родился ребёнок, оказалось, что девочка страдает аллергией на кошек. Пришлось выселить Мисси на служебный балкончик. Там, за дверьми, она не вредила ребёнку. Там она и жила на площади около двух квадратных метров. Прошло несколько лет, и хозяева Мисси купили новую квартиру. Там отдельной комнаты для кошки уже не предусматривалось. Куда отдать Мисси? Было её очень жаль, но никто не хотел брать пусть и персидскую, но вполне взрослую кошку. Хозяйка Мисси – подруга моей дочки. К этому времени собака Тяпа, к которой мы все были привязаны, умерла от старости. Ну словом, вам понятно, где оказалась Мисси.

Её принесли в нашу просторную квартиру с любимым ковриком и прочим котячим приданным. Она огляделась, мяукнула и … исчезла. Два дня никто понятия не имел, где кошка. Я начала подозревать, что она удрала. Но все же голод заставил её появиться. И она начала осваивать неожиданно огромную для неё территорию. У нас часто открыты окна, да и дверь в те годы открывалась часто. Удерживать кошку насильно в квартире я не считала возможным. Пусть себе гуляет во дворе, компенсируя годы заточения. Постепенно Мисси все расширяла свои владения, но исправно возвращалась, и ночевала только дома. Любила она сидеть на балконе, охотясь на голубей. Весьма успешно. И не только голубей, но и других птичек, порой сбивала на лету, что меня огорчало, но что поделать? Как-то поздно вечером наша охотница не вернулась. Муж забеспокоился и пошёл её искать. Оказалось, она запуталась в колючей проволоке на соседнем заборе. Вынуть её не было никакой возможности. Гриша с сыном вырезали кусок проволоки, и так вместе с железякой повезли её к ветеринару в дежурную клинику. Здесь ей был оказана немедленная помощь – рентген, анализы, чуть ли не кардиограмма. Если бы наша больница Сорока работала с такой скоростью! Кошку под наркозом высвободили, перевязали и отправили домой. Но увы, ни антибиотики, ни уход не помогали – Мисси явно угасала. Пришлось опять ехать в кошачью клинику. Диагноз был скверный – гангрена хвоста. После ампутации Мисси быстро пошла на поправку. И прыгала всё также ловко. Всем, кто её не знал раньше, мы говорили, что это такая специальная порода «персидская бесхвостая». Надо сказать, что все эти беды не улучшали характер кисы. Она могла безо всякой причины здорово цапнуть или поцарапать. А под хорошее настроение давала себя гладить, урчала и была ласкова. Больше серьёзных неприятностей с ней не случалось, но всё же век её оказался не слишком долгим. Какая-то хворь с ней приключилась и из неё она уже не выбралась.

Были у нас кошки с затейливыми именами – Франтик, Мяус, Самовар, Мисси, Бетси Тверская каждой из них связаны свои истории, весёлые или грустные. Теперь нас назначила своими хозяевами новая кошка. Она явилась не известно откуда в последние дни папиной жизни, села под дверью и ни за что не желала уходить. Трёхцветная красивая кошечка, чистая и абсолютно домашняя. Идёт на руки, даёт себя гладить и трётся об ноги. Скажу честно, я не хотела заводить никаких домашних животных. Но мне ничего не помогло. Пять дней кошечка осаждала нашу квартиру. Первого января я вышла во двор, присела на скамейку. Кошка тут же взобралась мне на колени и стала мурчать. Я сдалась. Так что у нас новый член семьи по имени Киса. 

Я решила дать имя без претензий, как у Маршака – «назовём-ка мы кошку кошкой». Теперь у нас Киса, которая сама нас выбрала. Довольно ленивое создание, упрямая, как все кошки. В первый месяц она ела столько, что я только диву давалась – куда это всё помещается. И поправилась на два килограмма. Потом аппетит стал совершенно обычным. Правда, изящные формы куда-то исчезли, зато мордочка округлилась. Словом, мы опять с домашним питомцем.

Как я рассказывала, Гриша всегда хотел собаку. Вообще-то один раз у него была собака. Когда в 1958-м году семья с Песчаного переулка переехала в квартиру на Некрасовской, во дворе жила собака. Она была ничья, просто дворовая собака, с которой играли все. Однажды вечером Гришина мама вернулась с работы, Гриша доложил, что его покусала собака. И не только его, а ещё нескольких мальчиков. Это звучало серьёзно, пришлось идти в Пастеровский пункт, в те годы были такие. За столом сидел пожилой фельдшер. Записав в журнал адрес, он задумался. Шестой ребёнок из одного и того же дома. Он отложил ручку, посмотрел на Гришу и спросил: «Мальчик, быстро скажи, что вы делали с собакой?» Мальчик, глядя честными глазами, ответил: завязывали ей хвост узлом. Фельдшер отложил ручку, с облегчением вздохнул, и сказал, обращаясь к маме: «Мадам, собака не бешеная. За детей я не ручаюсь.» Так Гриша обошёлся без прививок, и любви к собакам не утратил.

Вскоре после того, как мы поселились в Беэр Шеве в своей квартире, Лёня принёс домой щенка. Начался период собак. Щенок был черный, девочка, очень симпатичный. Выросла довольно большая собака. Мы назвали её Дарки. Ветеринар сказал, что стерилизовать надо после первой течки. Мы сделали ей все прививки. Это была крепкая здоровая собака, очень преданная и спокойная. И охотница – как только во дворе появлялась крыса, Дарки её выслеживала и убивала. Настала первая течка. У нас не было никакого опыта. Я не представляла себе что это такое. От Даркиных кавалеров было не отвертеться. Они преследовали её как только она появлялась на улице. Я просто боялась с ней гулять. А Дарки привыкла, что двор - её территория и просилась выйти. Нам казалось, что через забор никто не заберётся. Увы, напрасно – один кобель нашёл дырку в калитке и протиснулся в неё. Всё. Пришлось ждать щенков. В положенный срок появилось два чёрных – в маму и два рыженьких – в папу. Щенки подрастали и, поверьте, пристроить их оказалась не простая задача. Как только мы вздохнули спокойно, вымыли балкон от щенячьего присутствия и навели порядок, заболела наша Дарки. Мы старались её спасти, и сами выхаживали, и ветеринар помогал. Ничего не помогло. Как нам объяснили, из-за родов у собаки пропал иммунитет, и надо было её привить ещё раз. Откуда мы могли знать? Дарки прожила у нас год, мы все к ней привязались, даже мама, и было очень жаль. Кстати, один из её щенков оказался героем. Его взяла одна семья, в доме на земле. В семье был малыш. Родителям нужно было куда-то уйти, они оставили спящего ребёнка и собаку. Вернувшись, застали посреди комнаты мёртвую змею и мёртвую собаку.

Наш друг, Игорь, жил в киббуце. Вскоре после смерти Дарки он позвонил и попросил забрать у него собачку. У него было два терьера, а он спас из бассейна почти тонущую собаку. Она свалилась, а вылезти сама не могла. Его терьеры ревновали, и вообще третья собака не планировалась. Так у нас появился Бим.

Это был красавец коккер- спаниель. Золотисто-абрикосовый, с чудесной шерстью и длинными, почти до пола, ушами. Мимо никто не мог пройти, такой он был красивый. Не смотря на такую благородную внешность, характер у него был странный. Во-первых, он был жуткий кошконенавистник.  Все собаки не любят кошек, но Бим их просто ненавидел и готов был убить. И пару раз я на заднем дворе находила дохлых котов. Бим очень странно какал. Простите за такую тему, но это, и правда было необычно. Он обязательно искал какую-нибудь возвышенность - кучу земли, холмик или подобное. Забирался на неё и крутился во все стороны, осматривая окрестности. Только убедившись, что врагов нет, присаживался и справлял свои дела. При этом всё время озираясь. А ещё он был шкодник. Папа уехал и должен был вернуться. Пятница, день уборки и готовки. Прохожу мимо папиной комнаты и вижу, что покрывало на полу. Походя кричу? Лёня, застели у деда покрывало. Минут через 40 вижу, что покрывало по-прежнему на полу. Я набросилась на Лёню, а он ещё и возражает, что всё сделал! Я сержусь ещё больше и требую сейчас же застелить – дед вот-вот приедет. Когда я в третий раз обнаруживаю всё то же покрывало всё там же на полу, у меня закрались подозрения. Биму почему-то не нравилось это покрывало. И после приезда деда, стоило ему зазеваться, оставить дверь открытой, как Бим в секунду проделывал свой фокус и тут же исчезал. И потом спокойно сидел с самым невинным видом. Бим очень любил смотреть в окно. Иногда вступал в переговоры с собаками, хотя вообще был тихий и лаял редко. Но однажды Бим стал героем улицы.

Соседи под нами держали маленького, очень гавкучего, пинчера. Они его выпускали погулять самого. Пинчер далеко не убегал, зато облаивал каждого прохожего, а мог и слегка куснуть. Прямо напротив нашего дома небольшой пустырь, где паркуются машины. Правее дом Аврама.  Тогда был ещё жив брат Аврама, Фули. Аврам - душа всего района, все его знают, и он знает всех и обо всех. В этом доме он живёт всю жизнь, то есть больше шестидесяти лет. Фули был больной, очень полный, с мутным взглядом. Целыми днями он сидел на стуле возле калитки. Аврам тоже инвалид (что-то с ногами), но в отличие от Фули, живой, деятельный и умный. В те дни и он часто сидел рядом с Фули. По-видимому, кто-то пожаловался на пинчера в мэрию и приехал собаколов. Он запарковался на пустыре, без труда поймал маленького пинчера и посадил его в клетку. Выскочила соседка и стала уговаривать отдать собачку.  Всё это видели Аврам, Фули и наш Бим в окне. Аврам тут же стал организовывать всех проходящих мимо детей. Они окружали машину собаколова и мешали ей выехать. Соседка ругалась с водителем. Толпа детей росла. Но герой был Бим. Он стоял в окне и выл. Никогда раньше я от него такого не слышала. Это был вой собаки Баскервилей – у-у-у-уууууу, с повышением тональности. Этот вой перекрывал всё - лай пинчера, шум детей и ругань соседки. И когда Фули поднялся со стула, и пошёл, наклонив голову, на водителя, тот решил, что живым ему не уйти и вручил пинчера его хозяйке. Все соседи потом высказывали нам восхищение поддержкой Бима. Через какое-то время Бима одолела охота к перемене мест. Он убегал. Пару раз нам удалось его найти, но все же он удрал. Такой характер. Он, видимо, и от предыдущих хозяев удрал. Но был он такой красавец, что я не беспокоюсь, его наверняка кто-нибудь подобрал.

Игорю казалось, что мы без собаки затоскуем и он привёз нам щенка из своего кибуца. Это была совсем беспородная собака, чёрная и напоминала Дарки. Мишеньке исполнилось полгода, щенку тоже. Так они и стали расти вместе – Миша и Тяпа. Временами ели вместе из одной тарелки, а то и с одной ложки. И моя мама, как ни странно, не обращала на это совместное питание никакого внимания. Тяпа была очень умная. Я могла ей сказать «Тяпа, иди к Грише, он тебя погладит» и она поворачивалась и шла к Грише. Иногда Гриша меня провожал, когда я шла в бассейн. На каком-то месте мы расставались, и Грища поворачивал к дому. Я должна была обязательно сказать Тяпа, пока. Иначе её сдвинуть с места было невозможно. Пока она была щенком. от неё было немало мелких проблем. Я посадила во дворе острый перчик. Шенок обожал всё пробовать. Попробовал и перец. Потом сел с открытой пастью и минут десять так сидел. Отдышался и с яростью повырывал из земли и растерзал все мои перцы. И потом нельзя было предугадать, какие цветы ему будут не по нраву.

У Тяпы была подруга, Салли. Каждое утро Гриша гулял с Тяпой в ближайшем сквере, туда же приходил и хозяин Салли со своей собакой. Два молодых пса носились друг за другом, в шутку дрались и устраивали прочие собачьи игры до изнеможения. Я ни самой Салли, ни её хозяина никогда не видела.  Потом они, по-видимому, переехали. Прошло не меньше года. Я иду с Тяпой, а из поперечной улочки выходит человек с собакой. Вдруг обе собаки останавливаются и пристально смотрят друг на друга. Честное слово, у Тяпы на морде было написано «не может быть!» Они так простояли минуту. И бросились друг к другу. Собаки довольно крупные, удержать их не просто. Так что мы со вторым хозяином тоже бежали друг к другу, привязанные к нашим псам. Это Салли? – спросила я. Да, конечно, отвечал мужчина, с трудом удерживая её. Что тут началось! Поводки спутались, и мы вдвоём танцевали вокруг радующихся собак.

 С годами Тяпа старела, становилась спокойнее. В свой последний год она отпраздновала с нами лайла седер и тихо умерла, никого не побеспокоив.