В инженеры я пойду - пусть меня научат!

 

В детстве я мечтала стать писательницей, и так и написала в третьем классе в сочинении на тему «кем ты хочешь быть». Хочу быть «песательницей», именно так, через «е». Надо мной дома долго потешались. Кроме того, как бы само собой разумелось, что я буду врачом – мама, дедушка, тётя -врачи, значит и я тоже. Мама, задолго до окончания школы, предвидя такой ход событий, твёрдо заявила: о медицинском и не мечтай. У меня связей не хватит. В Киевский медицинский евреев не брали. А мама также твёрдо за меня решила, что учиться я буду только в Киеве и никуда она меня не отпустит. Я, правду сказать, и не сопротивлялась. Но класса с восьмого начала раздумывать о дальнейшей жизни. Прочитав повесть «Адвокат» загорелась идеей стать юристом. Но мама опять вылила ушат холодной воды: «а если тебе придётся защищать негодяев или даже убийц?» Такая перспектива меня точно не привлекала. Тогда я стала размышлять о педагогическом. Тут вмешалась тётя Рахиль с воспоминаниями о сопливых носах, которые ей пришлось во множестве вытирать после фребелевского института. Что же делать? - размышляла я. О себе я знала, что люблю литературу и математику. И вдруг услышала о новой специальности в университете, математическая лингвистика. Я совершенно не понимала, что это такое, но звучало очень привлекательно и вроде бы объединяло два моих любимых предмета. Мама и тут не растерялась. Как-то вечером мы с ней отправились в гости к совершенно незнакомым людям, к двум подружкам, которые недавно окончили эту специальность. Как мама их нашла я понятия не имею. Но и здесь меня ждал не один, а два ушата холодной воды, так как девочек было две. Вывод был однозначен: эта экзотика не для меня. И тогда я твёрдо решила, что если уж не суждено продолжить династию врачей, то буду как папа, инженером. Об этой работе я имела самые смутные представления. Папа повёл меня на завод и мне понравилось. Так я стала готовиться в Политехнический. Мои школьные пятёрки не имели большого значения. Нужны были такие знания, чтобы любой экзамен был мне нипочём.

Тема поступления в институт нашла своё отражение в ежегодных (!) стихах дяди Бори Грача мне на день рождения. Приведу несколько куплетов из его оды на моё 17-летие:

Институт большая веха

И её не обойти,

Добиваяся успеха,

В нашем жизненном пути

 

В наше время все старанья

Заключаются лишь в том

Где и как образованье получить

А с ним диплом

 

Постоянное мученье

Всех отцов и матерей

Как устроить в заведенье

Школу кончивших детей

……

Институты в наше время

запрудили всю страну

Но походит наше племя

в них как слон через иглу

 

Институты есть Ин яза

Институт по творожку

Институт утечки газа

Даже есть по форшмаку

…….

 

По физике, которую я знала довольно поверхностно, я занималась с очень добросовестной преподавательницей из КПИ. Может быть, очень глубоких знаний и не было, но задачи я решать научилась, и на каверзные вопросы, которые задают на вступительных, ответы знала и понимала.

С математиком мне очень повезло. Яков Осипович был Учитель от бога. Был он рыжий, некрасивый, неуклюжий из-за последствий ранения и немного походил на неопрятного медведя. Замечательно остроумен, с массой чудесных шуток, которые помогали понять и запомнить материал. С чем хороши вареники?  - вдруг вопрошал он посреди урока.  С вишнями? Правильно. А сумма квадратов с …. Забыла я с чем за столько лет, увы. Он любил своих учеников и, если кто-то предлагал интересное решение, был этим страшно горд. Нам рассказывал про способ решения задач по стереометрии, когда проведение определённой прямой линии помогает решать такие задачи легко и изящно. Эту прямую он называл «прямая Яриса» в честь какого-то Саши Яриса, который это придумал. Мне на вступительных как раз такая задачка и попалась. И я в объяснении написала «проводим прямую Яриса». Получила пятёрку и вопросов почему это называется «прямая Яриса» не последовало – видимо проверяющие боялись проявить свою некомпетентность. Доинтернетная эпоха. Моя школьная учительница Раиса Осиповна училась когда-то в классе Айзенштата и, думаю, её выбор профессии был следствием его влияниея. Но шутки-шутками, а задания он задавал огромные, и весь десятый класс я училась с утра до вечера – школа, плюс два репетитора, а в конце и три, так как на всякий случай мама меня и на химию отправила. К концу школы я только читала условие задачи -и в голове уже возникал план решения. Наверное, сами знания мне мало пригодились в жизни, а вот умение решать задачи однозначно было заложено в школьные годы, и Яков Осиповича всегда вспоминаю с глубокой благодарностью.

Школа кончилась, получен аттестат зрелости со всеми пятёрками. Увы, золотая медаль проплыла мимо – в 1969 году изменили положение и для получения золотой медали нужны были и все пятёрки в 9-м классе тоже. А в девятом у меня была одна четвёрка, по черчению.

На какой факультет поступать- решила за меня мама. Точнее, дядя Миша Дейген, большой мамин друг. Только при его поддержке, поддержке член-корреспондента АН УССР, можно было рассчитывать на поступление в КПИ. Поддержка означала только одно: намеренно меня валить на экзаменах не будут, отнесутся как ко всем, имеется в виду не евреям. Так был выбран электроакустический факультет, специальность магнитная звукозапись. В инженеры я пойду, пусть меня научат.

Первый экзамен – письменная математика.  На нём обычно проваливалась половина абитуриентов. Это был честный экзамен, поскольку работа была письменная. Мы пришли с подружкой, и я успела не только спокойно решить и записать своё задание, но и потихоньку помочь подруге решить примеры. А вот её задачу решать не смогла – сдали нервы, я просто не могла уже дольше сидеть в этом классе. Сдала работу и ушла. Папа случайно выяснил, что член экзаменационной комиссии – сын его сотрудника. Он жуткий антисемит, заверил папа, и постарался, чтобы никто не знал, куда я поступаю. В папиной правоте я убедилась, когда пришла за результатами экзамена. Подошла к окошку, назвала тому, кто там выдавал работы, фамилию. Перед ним лежали четыре стопки работ. Он внимательно посмотрел мне в лицо и начал перебирать работы в самой высокой стопке. Это были двойки. Закончил, не нашёл и так же спокойно перешёл к стопке пониже. Не нашёл. Странно, как бы пробормотал он. В четвёрках тоже не оказалось моей работы и с большой неохотой он выудил её из пятой, самой низкой стопочки. Можете представить, как колотилось моё сердце! Позже я познакомилась с этим человеком, это и был сын папиного сотрудника. Я старалась держаться от него подальше, даже тогда, когда он стал куратором нашей группы. Но это потом. Впереди были ещё устные физика, устная математика и сочинение. Перед физикой я встретила своего одноклассника и с удивлением узнала, что он получил по физике трояк! Почему? – удивилась я. Серёжка был хорошим физиком и весь класс знал, что на кафедре физики в КПИ работает его тётя. Задачу не решил – ответил Серёжа и тут же её мне рассказал. Придя домой, я засела за задачку, просидела часа три и никак не получалось. Ладно, решила я, быть не может, чтобы мне попался тот же билет. Конечно, именно его я и вытащила. Но всё-таки я не зря три часа дома ломала голову. На экзамене я задачу решила и сдала на пять. В сочинении выбрала самую безопасную тему – про Слово о полку Игоревом. Но всё же пропустила одну запятую. Так я и поступила в КПИ. Сбылась мечта! Начиналась студенческая жизнь.